Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести ( - Страница 60

К оглавлению

60
Унзер гроссе фрёйнд Вильгельм".
Подписалася: Алиса.
Приоткрылась ли кулиса,
То ли трещину дала, —
Тайна царская всплыла.
Разговор пошел повсюду:
Что цари готовят люду,
На какой идут прием,
Чтобы слопать нас живьем!

XXVII

"Поздравляю! Вы слыхали?"
"Что?" — "Она сама жива ли!"
"Кто?" — "Да, вправду, вы… того…
Не слыхали ничего?
Уж трезвонит вся столица:
Овдовела ведь царица!
Гришка-то, пассаж какой:
Со святыми упокой!"
"Почему ж молчат газеты?"
"А наморднички-с надеты!"


По столице слухи шли.
А чрез день уже могли
Все прочесть в любой газете
"О скандале в высшем свете":
Как с Распутиным друзья,
Высочайшие князья,
Учинили злую шутку:
Заманив к себе Гришутку,
С ним пропьянствовали ночь.
А затем "убрали прочь", —
Заведя с ним спор и драку,
"Пристрелили, как собаку".

XXVIII

У князей на мужика
Поднялась легко рука.
Гришка — плут и проходимец,
Знатной сволочи любимец,
Но ему, признаться, я —
Снисходительный судья.
Все же сделал он работу:
Снял с царей всю позолоту,
Растоптал их образа,
Заплевал им все глаза!
И князья, чиня расправу,
За свою стояли славу,
Отгоняли злую тень.
Поздно! — Близок был уж день,
День, когда народ проснется,
Ужаснется, встрепенется
И, налегши силой всей,
Расчехвостит всех князей!

Часть третья
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

I

"Ах вы, Сашки, канашки мои,
Разменяйте вы бумажки мои!
А бумажки всё новенькие,
Двадцатипятирублевенькие".


Отчего — и не понять! —
Трудно денежки менять?
Всё бумажки да бумажки,
Ни одной нигде медяшки,
А серебряных монет
Уж давно в помине нет.
Золотые тож исчезли, —
В чей-то, знать, карман полезли,
Люд простой не знает — в чей,
Знает царский казначей.

II

Царь снаряды льет да пушки,
Обирает деревушки,
Тащит все из черных хат,
Да не трогает палат.
Богачи — опора трона,
Ими держится корона,
И готовятся кнуты
Для голодной бедноты.
Богачам одна забота:
Выгнать с бедных больше пота,
И война им не страшна —
Пухла б только их мошна.

III

Царь печатает плакаты,
Что дела, мол, плоховаты,
Обнищала-де казна,
Сила ж вражья все грозна.
Так без помощи народа
С ней не справиться в три года,
И повинен-де народ
Дать деньжаток на расход.
Пусть поможет, кто чем может.
Люд несчастный кости гложет,
Но, поддавшись на обман,
Лезет горестно в карман.

IV

Помогли царю поборы,
У царя снарядов горы,
А в строю, само собой,
Тьма народу… на убой.
"Ну, теперь нас, немцы, троньте!"
Укрепились мы на фронте, —
(Словно турок на колу!)
Глядь: расхлябались в тылу.

V
...
В деревне

У Прокофьевны в избушке
Дух — пробить не впору пушке,
А народ все прет да прет.
Любопытство всех берет, —
Слух прошел, вишь, в околотке:
Зять приехал в гости к тетке.
Васька — парень с головой,
Он в трактире — половой.
А трактирчик-то столичный,
Ходит люд туда различный;
Тот словечко, этот пять,
Всех послушать — все узнать,
Станешь умным без науки.
Ваське, стало, карты в руки.
Окружил его народ,
Смотрит Ваське жадно в рот.
"Что, брат, деется на свете?"
"Кто грешит и кто в ответе?"
"Скоро ль кончится война?"
"Все выкладывай сполна!"
Обтерев о скатерть ложку,
Закрутивши козью ножку
И спросивши прикурить,
Стал Васюха говорить:
"Есть чем, братцы, похвалиться,
Есть чем с вами поделиться.
Как припомню, словно сон.
Был на днях я средь персон,
Милость чья нам столь потребна:
После царского молебна
Сам святой митрополит
Речь сказал, как бог велит, —
Про врагов и супостатов,
Про зловредных демократов,
То-бишь, всяких бунтарей
Против бога и царей.
Несть бо власти, аще… аще…
За царя молитесь чаще!
После, выйдя на амвон
И отвесив всем поклон,
Стал держать министр судейский
Речь про замысел злодейский:
Вновь-де стал крамольный сброд
Трудовой смущать народ,
Соблазнять иною долей,
Подстрекать землей и волей…"
"Ты скажи нам… о себе! —
Поднялся тут шум в избе. —
От земли ты, что ж, отрекся?!?
Тут Васюха сразу спекся,
Поперхнулся и умолк,
Озираючись, как волк.
Видит: сват глядит не сватом,
Теща прет к нему с ухватом:
"Ну-тка, скажь нам, мил зятек,
Что про землю ты ответил?!"
Васька живо дело сметил:
В двери шмыг — и наутек!
Через рытвины, ухабы
Улепетывал от бабы
Наш Васюха во весь дух,
Приговаривая вслух:
"Ой вы, ноги мои, ноги,
Не споткнитесь средь дороги,
Замети, метель, следы,
Чтоб уйти мне от беды!"


Вася в питерской харчевне
Всем трезвонил о деревне:
"Ох, уж эти мужики!
Ох, и что за чудаки!
В гости звали, принимали,
Прижимали-обнимали,
Все бока мне обломали,
Угощали так, что вот
60